Пётр Никитич Ткачёв

Начало жизни

Родом из небогатой помещичьей семьи. Поступил на юридический факультет Петербургского университета, но вскоре был привлечён к одному из политических дел (так назыв. «делу Баллода»; за участие в студенческих беспорядках) и отсидел несколько месяцев в Петропавловской крепости, сначала в виде ареста подследственного, потом по приговору Сената. Когда университет был вновь открыт, Ткачёв, не поступая в число студентов, выдержал экзамен на учёную степень (1868).

Писать Ткачёв начал очень рано. Первая его статья («О суде по преступлениям против законов печати») была напечатана в № 6 журнала «Время» за 1862 год. Вслед за тем во «Времени» и в «Эпохе» помещено было в 1862—64 годах ещё несколько статей Ткачёва по разным вопросам, касавшимся судебной реформы. В 1863 и 1864 годах Ткачёв писал также в «Библиотеке для чтения» П. Д. Боборыкина; здесь были помещены первые «статистические этюды» Ткачёва (преступление и наказание, бедность и благотворительность). В конце 1865 года Ткачёв сошёлся с Г. Е. Благосветловым и стал писать в «Русском слове», а затем в заменившем его «Деле». За революционную пропаганду среди студенчества подвергался тюремному заключению, постоянно находился под надзором полиции. Во время студенческих волнений в Петербурге в 1868—69 годах вместе с С. Г. Нечаевым возглавлял радикальное меньшинство. Весной 1869 года он был вновь арестован и в июле 1871 года приговорён С.-Петербургской судебной палатой к 1 году и 4 месяцам тюрьмы. По отбытии наказания Ткачёв был выслан на родину, в Великие Луки, откуда вскоре эмигрировал за границу.

Жизнь в эмиграции

Прерванная арестом журнальная деятельность Ткачёва возобновилась в 1872 году. Он опять писал в «Деле», но не под своей фамилией, а под разными псевдонимами (П. Никитин, П. Н. Нионов, П. Н. Постный, П. Гр—ли, П. Грачиоли, Все тот же). В эмиграции сотрудничал с журналом «Вперёд!», примкнул к группе польско-русских эмигрантов, после разрыва с П. Л. Лавровым начал издавать журнал «Набат» (1875—81), совместно с К. М. Турским был одним из создателей «Общества народного освобождения» (1877), деятельность которого в России была незначительна. В середине 1870-х гг. сблизился с французскими бланкистами, сотрудничал в их газете «Ni dieu, ni maitre» («Ни бога, ни господина»). Политические свои воззрения Ткачёв развивал в нескольких брошюрах, изданных им за границей, и в журнале «Набат», выходившем под его редакцией в Женеве в 1875—76 гг. Ткачёв резко расходился с господствовавшими тогда в эмигрантской литературе течениями, главными выразителями которых были П. Л. Лавров и М. А. Бакунин. Он являлся представителем так называемых «якобинских» тенденций, противоположных и анархизму Бакунина, и направлению Лавровского «Вперёд!». В последние годы своей жизни Ткачёв писал мало. В конце 1882 года он тяжело заболел и остаток жизни провёл в психиатрической больнице. Скончался в 1886 году в Париже, 41 года от роду..

Литературная деятельность

Ткачёв был очень заметной фигурой в группе писателей крайнего левого крыла русской журналистики. В литературе он следовал идеям «шестидесятых годов» и оставался верен им до конца своей жизни. От других своих сотоварищей по «Русскому слову» и «Делу» он отличался тем, что никогда не увлекался естествознанием; его мысль всегда вращалась в сфере вопросов общественных. Он много писал по статистике населения и статистике экономической. Тот цифровой материал, которым он располагал, был очень беден, но Ткачёв умел им пользоваться. Ещё в 1870-х годах им подмечена была та зависимость между ростом крестьянского населения и величиной земельного надела, которая впоследствии прочно обоснована П. П. Семёновым-Тян-Шанским (в его введении в «Статистике поземельной собственности в России»). Наибольшая часть статей Ткачёва относится к области литературной критики; кроме того, он вёл в течение нескольких лет отдел «Новых книг» в «Деле» (и ранее «Библиографический листок» в «Русском слове»). Критические и библиографические статьи Ткачёва носят на себе чисто публицистический характер; это — горячая проповедь известных общественных идеалов, призыв к работе для осуществления этих идеалов. По своим социологическим воззрениям Ткачёв был крайний и последовательный «экономический материалист». Едва ли не в первый раз в русской журналистике в его статьях появляется имя Карла Маркса. Ещё в 1865 году в «Русском слове» («Библиографический листок», № 12) Ткачёв писал:

К практической деятельности, во имя идеала «общественного равносилия» Ткачёв звал «людей будущего»:

Он был этическим фаталистом . .Достижение социального идеала или, по крайней мере, коренное изменение к лучшему экономического строя общества должно было составить, по его воззрениям, задачу сознательной общественной деятельности. «Люди будущего» в построениях Ткачёва занимали то же место, как «мыслящие реалисты» у Д. И. Писарева. Перед идеей общего блага, которая должна служить руководящим началом поведения людей будущего, отступают на задний план все положения отвлечённой морали и справедливости, все требования кодекса нравственности, принятого буржуазной толпой. «Нравственные правила установлены для пользы общежития, и потому соблюдение их обязательно для каждого. Но нравственное правило, как все житейское, имеет характер относительный, и важность его определяется важностью того интереса, для охраны которого оно создано… Не все нравственные правила равны между собой», и притом «не только различные правила могут быть различны по своей важности, но даже важность одного и того же правила, в различных случаях его применения, может видоизменяться до бесконечности». При столкновении нравственных правил неодинаковой важности и социальной полезности не колеблясь следует отдавать предпочтение более важному перед менее важным. Этот выбор должен быть предоставлен каждому; за каждым человеком должно быть признано «право относиться к предписаниям нравственного закона, при каждом частном случае его применения, не догматически а критически»; иначе «наша мораль ничем не будет отличаться от морали фарисеев, восставших на Учителя за то, что он в день субботний занимался врачеванием больных и поучением народа» (Люди будущего и герои мещанства // Дело. — 1868. — № 3.).

Воззрения П. Н. Ткачёва

Воззрения Ткачёва сложились под влиянием демократической и социалистической идеологии 50—60-х годов XIX века. Ткачёв отвергал идею «самобытности» русского общественного строя и утверждал, что пореформенное развитие страны совершается в сторону капитализма. Считал, что предотвратить победу капитализма можно лишь заменив буржуазно-экономический принцип социалистическим. Как и все народники, Ткачёв связывал надежду на социалистическое будущее России с крестьянством, коммунистическим «по инстинкту, по традиции», проникнутым «принципами общинного владения». Но, в отличие от других народников, Ткачёв полагал, что крестьянство в силу своей пассивности и темноты неспособно самостоятельно совершить социальную революцию, а община может стать «ячейкой социализма» лишь после того, как будет уничтожен существующий государственный и социальный строй. В противовес господствовавшему в революционном движении аполитизму Ткачёв развивал идею политической революции как первого шага к революции социальной. Вслед за П. Г. Заичневским он считал, что создание тайной централизованной и законспирированной революционной организации является важнейшей гарантией успеха политической революции. Революция, по Ткачёву, сводилась к захвату власти и установлению диктатуры «революционного меньшинства», открывающей путь для «революционно-устроительной деятельности», которая, в отличие от «революционно-разрушительной», осуществляется исключительно убеждением. Проповедь политической борьбы, требование организации революционных сил, признание необходимости революционной диктатуры отличали концепцию Ткачёва от идей М. А. Бакунина и П. Л. Лаврова.

Свои философские воззрения Ткачёв называл «реализмом», понимая под этим «… строго реальное, разумно научное, а потому самому и в высшей степени человеческое миросозерцание» (Избранные сочинения на социально-политические темы. Т. 4. — М., 1933. — С. 27). Выступая противником идеализма, Ткачёв отождествлял его в гносеологическом плане с «метафизикой», а в социальном — с идеологической апологией существующего строя. Ценность любой теории Ткачёв ставил в зависимость от её отношения к общественным вопросам. Под влиянием работ Н. Г. Чернышевского и отчасти К. Маркса Ткачёв усвоил отдельные элементы материалистического понимания истории, признавал «экономический фактор» важнейшим рычагом социального развития и рассматривал исторический процесс с точки зрения борьбы экономических интересов отдельных классов. Руководствуясь этим принципом, Ткачёв выступал с критикой субъективного метода в социологии П. Л. Лаврова и Н. К. Михайловского, их теорий социального прогресса. Однако в вопросе о роли личности в истории Ткачёв склонялся к субъективизму. Качественная особенность исторической действительности состоит, по Ткачёву, в том, что она не существует вне и помимо деятельности людей. Личность выступает в истории как активная творческая сила и поскольку пределы возможного в истории подвижны, то личности, «активное меньшинство», могут и должны вносить «… в процесс развития общественной жизни много такого, что не только не обусловливается, но подчас даже решительно противоречит как предшествующим историческим предпосылкам, так и данным условиям общественности…» (Избранные сочинения на социально-политические темы. Т. 3. — М., 1933. — С. 193). Руководствуясь этим положением, Ткачёв создал собственную схему исторического процесса, согласно которой источником прогресса является воля «активного меньшинства». Эта концепция стала философским обоснованием теории революции Ткачёва.

В области литературной критики Ткачёв выступал последователем Н. Г. Чернышевского, Н. А. Добролюбова и Д. И. Писарева. Продолжая разработку теории «реальной критики», Ткачёв требовал от художественного произведения высокой идейности и общественной значимости. Эстетические достоинства художественного произведения Ткачёв зачастую игнорировал, ошибочно оценил ряд современных литературных произведений, обвинял И. С. Тургенева в искажении картины народной жизни, отвергал сатиру М. Е. Салтыкова-Щедрина, называл Л. Н. Толстого «салонным писателем».

Революционеры-народники конца 1860 — начала 1870-х годов, отрицавшие политическую революцию во имя социальной, отвергали доктрину Ткачёва. Лишь в конце 1870-х годов логика исторического процесса привела народовольцев к прямому политическому выступлению против самодержавия.

Библиография

Основная статья — Библиография П. Н. Ткачёва

Сочинения

• Ткачёв, П. Н. Избранные сочинения: в 6 т. — М., 1932—37. — 6 т.
• Ткачёв, П. Н. Избранные литературно-критические статьи. — М.; Л., 1928.
• Ткачёв, П. Н. Кладези мудрости российских философов / Вступ. статья, составление, подготовка текста и примечания Б. М. Шахматова. — М., Правда, 1990. — (Из истории отечественной философской мысли. Приложение к журналу «Вопросы философии»).

Литература о П. Н. Ткачёве

• Плеханов, Г. В. Наши разногласия // Избранные философские произведения. Т. 1. — М., 1956.
• Козьмин, Б. П. П. Н. Ткачёв и революционное движение 1860-х гг. — М., 1922.
• Козьмин, Б. П. Из истории революционной мысли в России. — М., 1961.
• Козьмин, Б. П. Литература и история. — М., 1969.
• Реуэль, А. Л. Русская экономическая мысль 60-70-х гг. XIX в. и марксизм. — М., 1956.
• Шахматов, Б. М. П. Н. Ткачёв. Этюды к творческому портрету. — М.: Мысль, 1981 (1980?).
• Шахматов, Б. М. Русский Гракх — французский «Набат» (Новое о П. Н. Ткачёве) // Факел. 1989. — М., 1989.
• Седов, М. Г. Некоторые проблемы истории бланкизма в России. [Революционная доктрина П. Н. Ткачева] // Вопросы истории. — 1971. — № 10.
• Рудницкая, Е. Л. Русский бланкизм. Пётр Ткачёв. — М., 1992.
• П. Н. Ткачёв // История русской литературы XIX в. Библиографический указатель. — М.; Л., 1962. — С. 675—76.
• П. Н. Ткачёв // Народничество в работах советских исследователей за 1953—70 гг. Указатель литературы. — М., 1971. — С. 39—41.
• П. Н. Ткачёв // История русской философии. Указатель литературы, изданной в СССР на русском языке за 1917—1967 гг. Ч. 3. — М., 1975. — С. 732—35.