Николай Иванович Ежов

Год, на всём протяжении которого Ежов находился в должности главы НКВД, — 1937 — стал символическим обозначением репрессий; сам этот период в народе впоследствии прозвали ежовщиной.

1895—1917

Сведения о родителях Николая Ежова и первых годах жизни противоречивы.

В своих анкетах и автобиографиях Ежов утверждал, что родился в 1895 году в Санкт-Петербурге в семье русского рабочего-литейщика. В анкетах за 1922 и 1924 писал: «объясняюсь на польском и литовском языках».

А. Павлюков, однако, указывает в своей биографии Николая Ежова (2007), что его отцом был уроженец Тульской губернии Иван Ежов, оставшийся в Литве после срочной службы, устроившийся на работу в земскую стражу (полицию) и женившийся на местной девушке. На момент рождения Николая семья, судя по всему, проживала в селе Вейверы Мариампольского уезда (ныне Литва) Сувалкской губернии (г. Сувалки ныне в составе Польши), а три года спустя, когда отец получил повышение и был назначен земским стражником Мариампольского городского участка, — переехала в Мариамполь. Здесь мальчик отучился три года в начальном училище, а в 1906 году был отправлен к родственнику в Петербург, учиться портняжному ремеслу.

По официальной версии, с 1911 года Николай Ежов работал учеником слесаря на Путиловском заводе, однако архивными документами это не подтверждается. В 1913 году он уехал из Петербурга и провёл какое-то время у родителей, в Сувалкской губернии, а затем в поисках работы жил в других местах, и даже за границей, в Тильзите (Восточная Пруссия).

В июне 1915 года добровольцем пошёл в армию. Пройдя обучение в 76-м запасном пехотном батальоне (г. Тула), был направлен на Северо-Западный фронт, в 172-й Лидский пехотный полк. 14 августа Ежов, заболевший и к тому же легко раненный, был отправлен в тыл. В начале июня 1916 года Ежов, признанный негодным к строевой службе, направлен в тыловую артиллерийскую мастерскую в Витебске. Здесь его сначала использовали в основном в караулах и нарядах, а с конца 1916 года его, как самого грамотного из солдат, назначили писарем.

Как следует из анкет, заполненных Ежовым в начале 1920-х, в РСДРП(б) его приняли 5 мая 1917 года. С 1927 года он начинает называть другую дату — март 1917 года. В действительности, как пишет А. Павлюков, согласно документам Витебской городской организации РСДРП (интернационалистов), в которую входили как большевики, так и меньшевики-интернационалисты, в её ряды Николай Ежов вступил 3 августа 1917 года..

Осенью 1917 года Ежов заболел, попал в госпиталь, а по возвращении в часть 6 января 1918 года был уволен в отпуск по болезни сроком на шесть месяцев и уехал к родителям, которые к этому времени перебрались в Вышневолоцкий уезд Тверской губернии.

Партийная карьера

В апреле 1919 года был призван на службу в Красную Армию. С октября 1919 по апрель 1921 года — комиссар ряда красноармейских частей.

С 1921 года — на партийной работе, в том числе:

• 1922, март — октябрь — ответственный секретарь Марийского обкома РКП(б),
• 1923—1924 — ответственный секретарь Семипалатинского губкома РКП(б),
• 1924—1925 — зав. орготделом Киргизского обкома ВКП(б),
• 1925—1926 — зам. ответственного секретаря Казахстанского крайкома ВКП(б).

Делегат XII и XIV съездов партии. На XIV съезде (декабрь 1925 года) познакомился с партийным аппаратчиком И. М. Москвиным (имя и отчество не установлены; не путать с актёром Иваном Москвиным). В феврале 1926 тот стал заведующим Орграспредотделом ЦК ВКП(б) и в феврале 1927 года пригласил Ежова к себе в отдел инструктором.

Позднее Москвин писал о своём подчинённом: «Я не знаю более идеального работника, чем Ежов. Вернее не работника, а исполнителя. Поручив ему что-нибудь, можно не проверять и быть уверенным — он всё сделает. У Ежова есть только один, правда, существенный недостаток: он не умеет останавливаться. Иногда существуют такие ситуации, когда невозможно что-то сделать, надо остановиться. Ежов — не останавливается. И иногда приходится следить за ним, чтобы вовремя остановить…».

Проработав в Орграспредотделе до 1929 года, Ежов в течение года был заместителем наркома земледелия СССР, а в ноябре 1930 года вернулся в Орграспредотдел уже заведующим, заняв место своего бывшего начальника, которого перевели на должность заместителя председателя ВСНХ. Именно к ноябрю 1930 года относится знакомство Ежова со Сталиным.

Орграспредотделом Ежов заведует до 1934 года, реализуя на практике кадровую политику Сталина. В 1933—1934 гг. входит в Центральную комиссию ВКП(б) по чистке партии. На состоявшемся в январе-феврале 1934 года XVII съезде партии Ежов возглавил мандатную комиссию. В феврале 1934 года избран членом ЦК, Оргбюро ЦК и заместителем председателя Комиссии партийного контроля при ЦК ВКП(б). С февраля 1935 — председатель КПК, секретарь ЦК ВКП(б).

В 1934—1935 гг. возглавляет промышленный отдел ЦК ВКП(б), в 1935—1936 гг. — отдел руководящих партийных органов ЦК ВКП(б). Какое-то время исполняет обязанности заведующего отделом планово-торгово-финансовых органов ЦК ВКП(б) и политико-административного отдела ЦК ВКП(б).

С 12 октября 1937 года — кандидат в члены Политбюро ВКП(б).

Во главе НКВД

В сверкании молний ты стал нам знаком,
Ежов, зоркоглазый и умный нарком.
Великого Ленина мудрое слово
Растило для битвы героя Ежова.

Из стихотворения Джамбула,
народного поэта Казахстана.
С казахского перевёл К. Алтайский («Правда»).
Опубликовано в газете «Пионерская правда»
20 декабря 1937 года.
Известна также Песнь о батыре Ежове
тех же авторов.

26 сентября 1936 года назначен Народным комиссаром внутренних дел СССР, сменив на этом посту Генриха Ягоду. 1 октября 1936 года Ежов подписал первый приказ по НКВД о своём вступлении в исполнение обязанностей наркома.

Как и его предшественнику Генриху Ягоде, Ежову подчинялись и органы государственной безопасности (ГУГБ НКВД СССР), и милиция, и вспомогательные службы, такие, как управления шоссейных дорог и пожарной охраны.

На новом посту Ежов занимался координацией и осуществлением репрессий против лиц, подозревавшихся в антисоветской деятельности, шпионаже (статья 58 УК РСФСР), «чистками» в партии, массовыми арестами и высылками по социальному, организационному, а затем и национальному признаку. Систематический характер эти кампании приняли с лета 1937 года, им предшествовали подготовительные репрессии в самих органах госбезопасности, которые «чистили» от сотрудников Ягоды. 2 марта 1937 года в докладе на пленуме ЦК ВКП(б) он выступил с резкой критикой подчинённых, указав на провалы в агентурной и следственной работе. Пленум одобрил доклад и поручил Ежову навести порядок в органах НКВД. Из сотрудников госбезопасности с 1 октября 1936 года по 15 августа 1938 года было арестовано 2273 человека, из них за «контрреволюционные преступления» — 1862. В июле 1937 года Ежов был награждён орденом Ленина «за выдающиеся успехи в деле руководства органами НКВД по выполнению правительственных заданий».

Именно при Ежове появились так называемые разнарядки местным органам НКВД с указанием числа людей, подлежащих аресту, высылке, расстрелу или заключению в лагеря или тюрьмы.

30 июля 1937 года был подписан приказ НКВД № 00447 «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов»

Для ускоренного рассмотрения тысяч дел использовались внесудебные репрессивные органы, т. н. «Комиссия НКВД СССР и прокурора Союза ССР»(в неё входил сам Ежов) и тройки НКВД СССР» на уровне республик и областей.

Ежов сыграл важную роль в политическом и физическом уничтожении т. н. «ленинской гвардии». При нём были репрессированы бывшие члены Политбюро ЦК ВКП(б) Ян Рудзутак, Станислав Косиор, Влас Чубарь, был проведён ряд громких процессов против бывших членов руководства страны, закончившихся смертными приговорами, особенно Второй Московский процесс (январь 1937 года), Дело военных (июнь 1937 года) и Третий Московский процесс (март 1938 года). В своём рабочем столе Ежов хранил пули, которыми были расстреляны Зиновьев, Каменев и другие; эти пули были изъяты впоследствии при обыске у него.

Данные о деятельности Ежова в области собственно разведки и контрразведки неоднозначны. С другой стороны, при нём органами НКВД был похищен в Париже генерал Евгений Миллер (1937 год) и проводился ряд операций против Японии, за рубежом был организован ряд убийств неугодных Сталину лиц.

Портреты Ежова печатались в газетах и присутствовали на митингах. Широкую известность получил плакат Бориса Ефимова «Стальные Ежовы рукавицы», где нарком берёт в ежовые рукавицы многоголовую змею, символизирующую троцкистов и бухаринцев. Была опубликована «Баллада о наркоме Ежове», подписанная именем казахского акына Джамбула Джабаева (по некоторым данным, сочинённая «переводчиком» Константином Алтайским). Постоянные эпитеты — «сталинский нарком», «любимец народа».

Тем не менее, по всей видимости, к середине 1938 года Ежов выполнил свою миссию (согласно другой версии, в вину ему были поставлены серьёзные перегибы в осуществлении репрессий, провалы в кадровой работе и, как в случае с Ягодой, то, что Ежов оказался вовлечённым в политические авантюры). 8 апреля 1938 года он был назначен по совместительству наркомом водного транспорта, что уже могло свидетельствовать о грозящей ему опале. В августе 1938 года первым заместителем Ежова по НКВД и начальником Главного управления государственной безопасности был назначен Лаврентий Берия.

После того, как 19 ноября 1938 года в Политбюро обсуждался донос на Ежова, поданный начальником управления НКВД по Ивановской области Журавлёвым (который вскоре был перемещён на пост начальника УНКВД по Москве и Московской области), 23 ноября Ежов написал в Политбюро и лично Сталину прошение об отставке. В прошении Ежов брал на себя ответственность за вредительскую деятельность различных «врагов народа», проникших по недосмотру в НКВД и прокуратуру, а также за бегство ряда разведчиков и просто сотрудников НКВД за границу (в 1937 году полпред НКВД по Дальневосточному краю Генрих Люшков бежал в Японию, в то же время начальник НКВД УССР Успенский скрылся в неизвестном направлении, и т. д.), признавал, что «делячески подходил к расстановке кадров» и т. п. Предвидя скорый арест, Ежов просил Сталина «не трогать моей 70-летней старухи матери». Вместе с тем, Ежов подытожил свою деятельность так: «Несмотря на все эти большие недостатки и промахи в моей работе, должен сказать, что при повседневном руководстве ЦК НКВД погромил врагов здорово…»

9 декабря 1938 года «Правда» и «Известия» опубликовали следующее сообщение: «Тов. Ежов Н. И. освобождён, согласно его просьбе, от обязанностей наркома внутренних дел с оставлением его народным комиссаром водного транспорта». Преемником Ежова стал назначенный в НКВД с поста первого секретаря ЦК Компартии Грузинской ССР Лаврентий Берия, который с конца сентября 1938 года по январь 1939 года провёл широкомасштабные аресты людей Ежова в НКВД, прокуратуре и судах.

21 января 1939 года Ежов присутствовал на торжественном заседании по случаю 15-летия смерти Ленина, но делегатом на XVIII съезда ВКП(б) избран уже не был.

Арест и смерть

10 апреля 1939 года нарком водного транспорта Ежов был арестован. Содержался в Сухановской особой тюрьме НКВД СССР.

Согласно обвинительному заключению, «подготовляя государственный переворот, Ежов готовил через своих единомышленников по заговору террористические кадры, предполагая пустить их в действие при первом удобном случае. Ежов и его сообщники Фриновский, Евдокимов и Дагин практически подготовили на 7 ноября 1938 года путч, который, по замыслу его вдохновителей, должен был выразиться в совершении террористических акций против руководителей партии и правительства во время демонстрации на Красной площади в Москве». Кроме того, Ежов обвинялся в уже преследуемом по советским законам мужеложстве (в обвинительном заключении было сказано, что Ежов совершал акты мужеложества «действуя в антисоветских и корыстных целях»).

На следствии и суде Ежов отвергал все обвинения и единственной своей ошибкой признавал то, что «мало чистил» органы госбезопасности от «врагов народа».

В последнем слове на суде Ежов заявил:

3 февраля 1940 года Николай Ежов приговором Военной коллегии Верховного Суда СССР был приговорён к «исключительной мере наказания» — расстрелу; приговор был приведён в исполнение на следующий день, 4 февраля в здании Военной коллегии Верховного Суда СССР. Труп кремирован в Донском крематории.

Единственной внешней приметой падения Ежова стало переименование в 1939 году недавно названного в его честь города Ежово-Черкесска в Черкесск, и «исчезновение» его изображений с некоторых «исторических» фотографий.

В 1998 году Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации признала Н. И. Ежова не подлежащим реабилитации.

Семья

Жена — Евгения (Суламифь) Соломоновна Ежова, покончила жизнь самоубийством незадолго до ареста мужа.

Приёмная дочь четы Ежовых — Наталья, после смерти матери и ареста отца была помещена в детский дом. В годы перестройки безуспешно добивалась реабилитации своего приёмного отца.

Брат — Иван Иванович Ежов (?-1940), арестован через две недели после ареста наркома Ежова. Расстрелян.

Сестра — Евдокия Ивановна Ежова (?-1958), в замужестве Бабулина. Жила в Москве.

Награды

• Орден Ленина
• Орден Красного Знамени (Монголия)
• Нагрудный знак «Почётный чекист»

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 января 1941 года лишён государственных наград СССР и специального звания.

Названия в честь Ежова

В честь Ежова в 1937—1939 годах назывались:

• город Черкесск (Ежово-Черкесск)
• село Жданови (Ежовокани) Ниноцминдского района Грузии
• село Чкалово (Ежово) Пологовского района Запорожской области
• улица Осипенко в Самаре
• в Новосибирске 15.10.1937 ул. Томская была переименована в ул. Ежова, а 09.05.1939 ул. Ежова стала ул. Салтыкова-Щедрина
• в Свердловске (ныне Екатеринбург) в честь Ежова в 1938—1939 был назван административный район (Ежовский адм. район, ныне Верх-Исетский адм. район) и улица (улица Ежова, в те же годы; какой улице она соответствует ныне, в печатных изданиях по истории города не указывается, однако существует строчка в монографии «Заметки о Тюмени (1906—1956 гг.)» тюменского бытописателя А. С. Улыбкина, где указано, что улица Томская, с 1938 года переименована в улицу Ежова, а с 1939 года в улицу Осипенко))
• железнодорожная станция им. Шевченко (им. Ежова) в Смеле, Черкасской области
• Киевский стадион «Динамо» носил в 1930-х годах имя Ежова
• пароход «Николай Ежов», в 1936—1957 перевозивший заключённых из дальневосточных портов Находка и Ванино на Колыму, 13.05.1939 переименован в «Феликс Дзержинский»