Моше Кордоверо

Биография

Место рождения Моше Кордоверо не известно, однако его фамилия говорит о том, что его род происходил из Испании. Известно что его учителями были Иосиф Каро и Шломо Алкабец, а сам Кордоверо был даяном и главой иешивы в Цфате.

Рав Моше смог довольно быстро постичь секреты каббалы и вскоре обратился к литературной деятельности, пытаясь систематизировать в своих трудах учение каббалы, развивавшееся до него в единую философскую концепцию. Этим он занялся работая над книгой «Пардес Римоним» (Гранатовый сад). Его следующим трудом был 16 томник «Ор Якар» (Дорогой свет), посвященный комментариям ко всему Зоару. Написанием этой книги он занимался до самой своей смерти. Особое место среди сочинений Кордоверо занимает книга Томер Двора, посвященное моральным принципам и этике на основе системы сфирот. Среди учеников Кордоверо наиболее знаменит р. Ицхак Луриа (Ари).

Хотя среди современников Кордоверо пользовался высочайшим уважением, но его славу скоро затмил его ближайший ученик Ицхак Лурия. Кордоверо оказал огромное влияние на развитие каббалистической литературы этической направленности, прежде всего, благодаря своему очень популярному трактату «Томер Двора» («Пальма Дворы», где он попытался сделать учение о сфирот этической основой мысли и действия. Кордоверо считает, что нужно сначала изучить Танах, Мишну и Гемару прежде, чем приняться за изучение каббалы. В своих работах «Элима Раббати» и «Шиур Кома» он признает значимость философии, но стремится показать её бессилие в решении проблемы связующего звена между Эйн-софом и миром. Подчеркивая важность логического анализа, он говорит, что совершенное знание можно узреть только очами души, взирающей во внутреннее (га-рийя га-пнимит).

Самый значительный его труд — «Пардес римоним» («Гранатовый сад») — кладезь каббалистической мудрости (завершен в 1549 г.). В нём Эйн Соф предстает как мысль, питающая всю вселенную. «До тех пор пока все, что существует, содержится в Его бытии, Он охватывает все сущее. Субстанция Его присутствует в Его сефирот, и Сам Он — во всем, и ничто — вне Его». Свет Эйн Софа протекая через сефирот, подобно потоку чистой воды, приобретает многообразные цвета и формы материального мира. «Он не меняет цвета вовсе, [не склоняясь] ни к суду, ни к состраданию, ни вправо, ни влево. Однако при прохождении [его] лучей сквозь [сефирот] — пёстрые цветные стёкла, — верх берёт то суд, то сострадание». (Moses Cordovero, Pardes Rimonim). Но отождествлять сфирот и Эйн-соф нельзя. Кордоверо критиковал каббалистов, которые не проводили четкого разграничения между сфирот (Божественными атрибутами) и Божественной Сущностью. В «Пардес римоним» (врата 4) Кордоверо поддерживает рабби Менахема Реканати как сторонника строго инструментальной интерпретации сфирот («как орудий художника»). «Сефер Маген Довид» он считает источником онтологического определения сфирот в качестве Божественной сущности. «Пардес римоним» дает систематическое представление о каббалистической теологии, являясь авторитетным и любимым руководством среди знатоков каббалы во всем мире. Он не только великолепно построен, но также и содержит много ценнейших комментариев на пассажи из каббалистических книг (Зогар и др.). Написанная Кордоверо в течение десятилетия после завершения «Пардес римоним», «Сефер Элима раббати» представляла собой гораздо более разработанную систему каббалистической теологии. Несмотря на это книга имела ограниченное влияние и признание. Книга «Ор не’ерав» («Приятный свет») — это краткое введение в каббалистические учения, её лаконичные формулировки важны для понимания подобных предметов в других работах Кордоверо, а также «Пардес Римоним», поскольку она содержит краткое описание его содержания, сформулированного в виде каббалистического кредо. Своей самой главной работой Кордоверо считал «Сефер ор якар» («Прямой свет») — многотомный комментарий к Зогару, которому он посвятил много лет своей жизни. Кордоверо стремился к всесторонней интерпретации основных каббалистических традиций, особенно наследия Зогара. Кордоверо никогда не утверждал, что он философ. Но на фоне лурианского символизма и мифологических образов, он неизбежно воспринимался как исключительно здравомыслящий и рациональный каббалистический автор. Его подход был в основном философским. Но большинство каббалистов видело в нём учителя великого медитативного благочестия, а не теоретической философской спекуляции. Во время похорон рабби Кордоверо, И. Лурия видел столб огня, а Йосеф Каро воскликнул: «Здесь находится Ковчег Торы».