Митрополит Никодим

Детство и образование

Борис Георгиевич Ротов родился 15 октября 1929 в деревне Фролово, Кораблинского района Рязанской области, согласно легенде, в семье секретаря Рязанского обкома ВКП (б); книга Человек Церкви, составленная митрополитом Ювеналием, о родителе будущего митрополита говорит так: «Отец, Георгий Иванович, работал в Рязанском Губернском Земельном управлении инженером-землеустроителем».

По окончании средней школы юноша поступил в Рязанский педагогический институт на факультет естествознания.

Постриг, иерейское рукоположение и духовное образование

19 августа 1947 принял монашеский постриг; рукоположен во иеродиакона архиепископом Ярославль и Ростовским Димитрием (Градусовым; в схиме — Лазарь) и причислен к Ярославскому архиерейскому дому. Как вспоминал сам Никодим в речи при наречении, 9 июля 1960, в Трапезном храме Троице-Сергиевой Лавры, «на служение Святой Церкви я вступил, когда приснопоминаемый мною схиархимандрит Лазарь облек меня в иночество» Своё иноческое имя Никодим он позднее оформил и как гражданское имя.

20 ноября 1949 архиепископом Димитрием рукоположен во иеромонаха и назначен настоятелем храма в честь Рождества Христова в селе Давыдове Толбухинского р-на Ярославской области.

Некоторое время состоял вторым священником Покровского храма в Переславле-Залесском.

7 августа 1950 назначен настоятелем храма в честь Святого Димитрия царевича в Угличе и благочинным Угличского округа.

В том же году поступил на заочный сектор Ленинградской духовной семинарии, по окончании которой был зачислен студентом Ленинградской Духовной Академии.

В январе 1952 года назначен клириком кафедрального собора в Ярославле и секретарем архиепископа Ярославского и Ростовского; затем ключарем собора.

С декабря 1954 — исполняющий обязанности настоятеля.

В 1955 окончил Ленинградскую Духовную Академию со степенью кандидата богословия.

Церковная деятельность

25 февраля 1956 года назначен членом Русской Духовной миссии в Иерусалиме, а затем заместителем начальника Миссии.

31 марта 1957 года митрополитом Крутицким и Коломенским Николаем (Ярушевичем) возведён в сан игумена с возложением палицы.

25 сентября 1957 назначен начальником Русской Духовной Миссии в Иерусалиме; возведён в сан архимандрита Митрополитом Назаретским и всея Галилеи Исидором по просьбе Патриарха Алексия (Симанского).

В марте 1959 года, по возвращении в Москву из Иерусалима, назначен заведующим канцелярией Московской Патриархии.

С 4 июня 1959 года — заместитель председателя Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС) — митрополита Николая (Ярушевича) — с сохранением за собою должности заведующего канцелярией Московской Патриархии.

16 апреля 1960 года новый председатель Совета по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР Владимир Куроедов и председатель Комитета государственной безопасности СССР Александр Шелепин направили в ЦК КПСС записку, в которой, со ссылкой на информацию от агентурных источников КГБ, предлагали «отвести митрополита Николая от участия в работе Всемирного совета мира, Советского комитета защиты мира и отстранить его от руководящей деятельности в Московской патриархии», добиться на это согласия Патриарха Алексия; кроме того, в записке говорилось: «КГБ считал бы целесообразным на должность председателя отдела внешних церковных связей назначить архимандрита Никодима Ротова и выдвинуть его как представителя Русской православной церкви для участия в деятельности Всемирного совета мира и Советского комитета защиты мира». 21 июня 1960 года состоялось решение Священного Синода об освобождении от должности председателя ОВЦС митрополита Николая (Ярушевича); на его место был назначен архимандрит Никодим с возведением в сан епископа Подольского.

10 июля 1960 года в Троицком соборе Троице-Сергиевой Лавры хиротонисан сонмом епископов во главе с Патриархом Алексием I во епископа Подольского, викария Московской епархии; как Председатель ОВЦС епископ Никодим вступил в управление приходами Русской Православной Церкви в Венгрии, Финляндии и Японии.

28 августа 1960 года включён в состав новоучрежденной Комиссии по межхристианским связям при Священном Синоде.

С 19 сентября 1960 года руководил Издательским отделом Московской Патриархии.

С 23 ноября 1960 года — епископ Ярославский и Ростовский.

В ночь на 1 января 1961 года был (впервые) среди гостей «на традиционной встрече Нового, 1961 года, устроенной в Большом Кремлёвском дворце правительством Союза Советских Социалистических Республик» (вместе с Патриархом Алексием I, митрополитом Крутицким Питиримом (Свиридовым) и управляющим делами Московской Патриархии архиепископом Дмитровским Пименом (Извековым)).

16 марта 1961 года в заседании Священного Синода Патриарх Алексий предложил, чтобы «лица, занимающие должности Управляющего делами Московской Патриархии и Председателя ОВЦС Московской Патриархии, были в епископском сане и состояли в звании Постоянных Членов Священного Синода», в связи с чем Синод постановил «утвердить в звании Постоянных членов Священного Синода <…> епископа Ярославского и Ростовского Никодима».

10 июня 1961 года возведён в сан архиепископа.

На Архиерейском Соборе 18 июля 1961 года (о созыве Собора заранее объявлено не было: архиереев собрали в Троице-Сергиевой лавре в связи с днём памяти преп. Сергия) сделал доклад о необходимости и своевременности вступления РПЦ во Всемирный Совет Церквей.

11 мая 1963 года награждён правом ношения креста на клобуке.

14 мая 1963 года Священный Синод постановил «согласно поданному прошению освободить Преосвященного архиепископа Ярославского и Ростовского Никодима от должности председателя Издательского отдела».

3 августа 1963 года назначен Председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства, в которую тогда была преобразована Комиссия по межхристианским связям при Священном Синоде; возведён в сан митрополита и 4 августа назначен на Минскую и Белорусскую кафедру.

9 октября 1963 года назначен митрополитом Ленинградским и Ладожским.

7 октября 1967 года назначен по совместительству управляющим Новгородской епархией с титулом «Ленинградский и Новгородский».

С 4 по 19 июля 1968 года возглавлял делегацию Московского Патриархата на IV Ассамблее Всемирного совета церквей (ВСЦ) в Упсале, Швеция; избран в состав Центрального Комитета ВСЦ; в том же году избран Председателем Комитета продолжения работ Христианской Мирной Конференции (ХМК).

20 марта 1969 года назначен представителем от Московского Патриархата в Межправославную подготовительную комиссию Святого Всеправославного Собора.

16 декабря 1969 года назначен председателем комиссии по изучению вопроса о прославлении в лике святых приснопамятного архиепископа Японского Николая.

17 марта 1970 года ему поручено временное управление Патриаршими приходами Северной и Южной Америки.

В апреле 1970 года в Соединенных Штатах Америки подписал соглашение с митрополитом Нью-Йоркским Иринеем об условиях дарования автокефалии Американской митрополии.

12 апреля 1970 года удостоен права ношения двух панагий.

17 июня 1971 года Указом Патриарха Пимена награждён правом служения с предносным крестом.

В апреле 1972 года, в числе прочих религиозных деятелей СССР, подписал Проект письма, осуждавшего «клеветническую деятельность» Александра Солженицына..

30 мая 1972 года решением Синода освобождён от должности председателя Отдела внешних церковных сношений, согласно прошению в связи с перенесённой тяжёлой болезнью; оставлен председателем Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства, которая в том же заседании Синода была переименована в «Комиссию Священного Синода по вопросам христианского единства и межцерковных сношений».

3 сентября 1974 года назначен Патриаршим Экзархом Западной Европы.

С 23 ноября по 10 декабря 1975 года возглавил делегацию Русской Церкви на V Генеральной Ассамблее ВСЦ в Найроби; был избран Президентом Всемирного Совета Церквей.

Внешнеполитическая деятельность

Возглавлял делегации Московского Патриархата на Всеправославных Совещаниях 1961, 1963, 1964 и 1968 годов.

Сыграл ключевую роль в переговорном процессе, в результате которого было урегулирован канонический статус — с точки зрения Московского Патриархата — Митрополичьего Округа в Северной Америке (Русской Православной Греко-Кафолической Церкви в Америке): последней была дарована автокефалия Патриаршим и Синодальным Томосом в 1970, учреждавшим Автокефальную Православную Церковь в Америке.

Наибольший интерес традиционно вызывают осуществлявшиеся Никодимом Ротовым от имени Московского Патриархата сношения с Ватиканом. Характерно, что Иоанну XXIII он посвятил монографию, изданную уже посмертно.

Анализ документов свидетельствует, что каким бы ни было его личное отношение к Римской Церкви, политика, проводившаяся Никодимом всегда была в русле внешнеполитической линии советского руководства, не имевшего дипломатических отношений со Святым престолом и до августа 1962 года полагавшего Ватикан одним из центров глобального «антисоветского влияния». Первые выступления Никодима о РКЦ не отличались принципиально по своей тональности от речей других иерархов Патриархии в послевоенный период, разоблачавших «не только антихристианскую, но даже и аморальную сущность папизма». Так, в своём Докладе «Мир — последование Христу» на Первой Всемирной общехристианской конференции в защиту мира 14 июня 1961 года Никодим говорил:

Две тенденции усматриваются в развитии папской системы — тенденция к утверждению владычества папы над Церковью и миром и тенденция к провозглашению папской непогрешимости в делах веры. Папская теория есть наиболее яркое и сконцентрированное выражение того духа внешнего законничества и обмирщения, который проник в значительной степени в учение и жизнь Католической Церкви. <…> Стремление к владычеству земному кидало и кидает Римскую Церковь в самый центр политической международной борьбы. Это стремление заставляло и заставляет и поныне Папский Рим быть двигающей силой различных агрессивных политических ассоциаций и действовать во вред христианству, подрывать сымые корни христианской веры и сегодняшней великой миссии церковного общения. <…> Загипнотизированная перспективой полноты папской власти, римская курия своими земными интересами и связями прочно вросла в старый строй жизни, неразрывно связала себя с империалистическими замыслами и доселе остается глухой, и чаще враждебной, к морально-социальным запросам масс, борющихся за идеалы свободы, равенства и братства.

В связи с подготовкой Второго Ватиканского Собора, секретарь по вопросам христианского единства кардинал Августин Беа предложил представителям Православной Церкви присутствовать на Соборе в качестве наблюдателей; предложение было прежде всего обращено Константинопольскому Патриархату — Патриарху Афинагору. В Журнале Московской Патриархии № 5 за 1961 год появилась редакционная статья Non possumus, которая, перечислив обычные пункты православной критики католицизма, отвечала на приглашение кардинала: «Московская Патриархия отвечает кардиналу Беа: NON POSSUMUS!»

Летом 1962 начало меняться отношение к Папе Римскому руководства СССР. «Советские дипломаты и спецслужбы начали наводить мосты для контактов с Ватиканом, глава которого в тот период — „красный папа“ Иоанн XXIII также старался наращивать мирные усилия».

Во время конфиденциальной встречи в августе 1962 в Париже секретаря Комиссии по содействию христианскому единству Й. Виллебрандса с Никодимом (Ротовым) выяснилось, что «Кремль мог бы согласиться на присутствие наблюдателей Русской Православной Церкви на Втором Ватиканском Соборе, если бы Ватикан смог гарантировать, что этот Собор не станет антисоветским форумом».

В сентябре 1962 года в интервью французскому журналисту Жану Гулье Патриарх Алексий говорил о близости Церквей «друг другу в области вероучительной и литургической». Статья Non possumus была официально объявлена частным мнением её автора А. В. Ведерникова.

27 сентября — 2 октября 1962 года Й. Виллебрандс официально посетил Москву, где 30 сентября «присутствовал в церкви Петра и Павла в Лефортове за литургией, которую совершал архиепископ Никодим»; 10 октября Священный Синод постановил принять приглашение Ватикана прислать наблюдателеей, определив состав делегации: протоиерей Виталий Боровой и архимандрит Владимир (Котляров).

12 октября 1962 года, совершенно неожиданно для всех прочих поместных православных Церквей, делегация РПЦ отбыла из Москвы в Рим на первую сессию Собора, открывшегося 11 октября.

«Тем временем, накануне вечером, патриарх Афинагор телеграфировал в Рим, что главы православных церквей, включая патриарха Московского, решили не присылать наблюдателей».

Протопресвитер Сергий Голованов пишет: «Тайным условием Никодима было отказ Ватикана от критики внутренней политики в СССР, в первую очередь религиозной несвободы, и прекращение моральной помощи религиозным диссидентам (имелись в виду подпольные епископы и священники УГКЦ). <…> Визиты Никодима в Рим странным образом совпадали с волнами гонения на религиозных диссидентов в СССР, в том числе на украинских грекокатоликов. На вопли русских эмигрантских газет: „Куда не доехал красный танк, туда дошел красный митрополит!“ уже никто не обращал внимания».

По утверждению дочери Н. Хрущёва, Рады Хрущёвой, во время состоявшейся 7 марта 1963 года аудиенции у Папы Иоанна XXIII, на которой были её муж, тогда главный редактор «Известий» Алексей Аджубей, она сама и некий иезуит русского происхождения «отец Кулик», Аджубей передал Папе письмо Хрущева; а Папа, по её словам, «вручил ему своё письмо для моего отца, которое написал на кириллице в нашем присутствии».

Вторая сессия Ватиканского Собора открылась 29 сентября 1963 года. Митрополит Никодим «15 сентября 1963 года нанёс визит вежливости Его Святейшеству Папе Павлу VI, который принял его в частной аудиенции <…> возложил цветы на могилу Папы Иоанна XXIII и совершил литию об упокоении его души». Примечательно, что Патриарх Афинагор даже не послал поздравлений по случаю избрания Павла VI и не направил представителя на его интронизацию.

В 1963 году в Риме начались переговоры между Ватиканом и СССР об установлении дипломатических отношений. В них участвовали посол СССР в Риме С. П. Козырев и кардинал Беа. Как и первая аналогичная попытка в средине 1920-х, переговоры закончились безрезультатно из-за нежелания советского руководства облегчить положение верующих в СССР.

В ответ на инициативу в докладе митрополита Никодима «Диалог с римо-католиками о современной христианской социальной мысли», прочитанной им в Женеве в июле 1966 года на конференции «Церковь и общество», в декабре 1967 года в Ленинградской духовной академии, по предложению и под руководством епископа Мауриамского Иоанна Виллебрандса, а также епископа Зарайского Ювеналия (Пояркова), прошли первые собеседования между богословами Римской Церкви и РПЦ, которые продолжались и впоследствии.

Гимнотворчество

Малоизвестной областью деятельности митрополита Никодима являлось церковное гимнотворчество. Им были составлены несколько служб святым, которые используются в православном богослужении, среди них служба святому Иоанну Русскому, служба святой Тавифе, святому равноап. Николаю, архиепископу Японскому, Собору ярославских святых и пр.

Смерть в Ватикане

Обстоятельства смерти митрополита Никодима весьма подробно изложены в Журнале Московской Патриархии № 11 за 1978 год.

Никодим был в Ватикане во главе делегации Русской Церкви по случаю интронизации папы римского Иоанна Павла I 3 сентября 1978.

5 сентября, в 10-м часу утра во время аудиенции у Папы, на которую митрополит Никодим пошёл, невзирая на то, что, по свидетельству очевидцев, выглядел очень уставшим, с ним случился сердечный приступ — мгновенная остановка сердца. Приступ произошёл, когда Никодим представлял Папе архимандрита Льва (Церпицкого). Журнал Московской Патриархии писал: «Папа прочитал отходные молитвы и молитву об отпущении грехов. Прибыл государственный секретарь кардинал Иоанн Вилло [Jean-Marie Cardinal Villot] и также совершил молитву у тела почившего митрополита.»

Смерть Никодима породила конспирологическую версию об отравлении русского митрополита ядом в поднесенном напитке, предназначенном якобы понтифику (Иоанн Павел I через 22 дня также умер и также от инфаркта миокарда).

Прощание было в Риме и Ленинграде; отпевание — в Ленинграде.

То, где и как произошла смерть, вызвало недоумение у некоторых представителей Русской Церкви; их чувства выразил архиепископ Василий (Кривошеин) в своих воспоминаниях :

Это случилось в Ватикане, в присутствии Папы, вдали от своей епархии и вообще от православных. Конечно, всякая смерть есть тайна Божия, и является дерзновением судить, почему она случается в тот или иной момент и что она означает, но лично я (и думаю большинство православных) восприняли её как знамение Божие. Может быть, даже как вмешательство Божие, как неодобрение той спешки и увлечения, с которыми проводилось митрополитом дело сближения с Римом. Все его поездки на поклон к Папе, причащения католиков и даже сослужения с ними, и всё это в атмосфере одновременно скрытости и демонстративности. Правы мы были или не правы, — один Бог это может знать. Но таково было наше непосредственное подавляющее православное переживание.

Место погребения

Никольское кладбище Александро-Невской Лавры, Санкт-Петербург, Россия.

Высказывания

Мнение о «коммунистическом атеизме»:

Объективное изучение атеизма показывает необходимость строгого различения мотивов, приводящих к атеистическому мировоззрению. Мы знаем, что атеизм коммунистический представляет собой определённую систему убеждений, включающую в себя моральные принципы, не противоречащие христианским нормам. Другой атеизм — кощунственный, аморальный, возникающий из желания жить «свободно» от божественного закона Правды, существовал преимущественно в недрах старого общества и чаще всего возникал на почве праздной и развращенной жизни имущих классов. Христианство действительно считает смертным грехом атеизм второго типа, но по-иному смотрит на атеизм коммунистический.

Награды

• 12 апреля 1970 года — удостоен права ношения второй панагии
• 17 июня 1971 года — удостоен права служения с предносным крестом.
• Орден святого равноапостольного великого князя Владимира I степени.
• Орден святого равноапостольного великого князя Владимира II степени
• Орден святого равноапостольного великого князя Владимира III степени
• Орден Феникса (Греция)
• Национальный орден Кедра (Ливан)
• Орден Югославского знамени (СФРЮ)
• Почётный член Ленинградской Духовной академии
• Почётный член Московской Духовной академии

Оценки и мнения о нём. Память

Патриарх Московский и всея Руси Пимен в своём слове на отпевании отмечал:

Блаженнопочивший Владыка митрополит Никодим был верным сыном Русской Православной Церкви, с юношеских лет посвятившим себя служению Церкви Божией. Любовь к Святой Церкви, одаренность и трудолюбие сопутствовали ему на всём протяжении его, по-человечески слишком короткого, жизненного пути <…> Он любил монашество и проявлял большую о нём заботу. Многие ныне окружающие его гроб Преосвященные архиереи и клирики были подвигнуты им на избрание иноческого пути <…>

Кардинал Йоханнес Виллебрандс на отпевании:

Его любовь к Христу и к Церкви побуждала его к стремлению к единству. Он прилагал неутомимые усилия для того, чтобы познакомить нас, католиков, с богословскими, духовными и историческими богатствами Православной Церкви и, в частности. Русской Православной Церкви, верным и любящим сыном и служителем которой он был всегда.<…>
Он не только познакомил нас со своей Церковью, но, поскольку он глубоко любил свою Родину, он познакомил нас ещё больше с русским народом и его душой.

Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий на отпевании:

Все свои знания, весь пыл христианской души ты отдал миротворчеству, также совершенно по-новому подходя к этому служению, глубоко осмысливая учение Христово, и не только этому учил своих соотечественников, но на севере и юге, на западе и востоке ты твердо и убежденно отстаивал мир и вместе с тем говорил, что этого недостаточно, нужна дружба между народами. Вот почему многие люди доброй воли ныне вместе с нами скорбят о твоей кончине.

Оценки митрополита Никодима как при его жизни, так и по смерти, — весьма различны; большинство священнослужителей, выпестованных и поставленных им (как, например, митрополиты Ювеналий (Поярков), Кирилл (Гундяев), архимандрит Августин (Никитин)), полагают его выдающимся церковным деятелем и личностью своего времени. О заслугах Никодима говорится, в частности:

Известно ли вам, что именно благодаря митрополиту Никодиму в 60-е годы были спасены наши духовные школы? Знаете ли вы, что митрополит Никодим спас наш епископат? Ведь Хрущев однажды заявил, что через 20 лет покажет по телевидению последнего попа. Проводилась страшная антирелигиозная кампания, планировалось закрытие духовных школ. Совет по делам религий имел указание от Политбюро не рукополагать священников в епископы. Ожидалось, что старые епископы вымрут и церковь погибнет. Но неутомимая деятельность митрополита Никодима принесла свои плоды. Он сумел доказать, что для поддержания международного престижа Русской Православной Церкви необходима плеяда молодых, грамотных епископов. И буквально пробил рукоположение. Этих епископов называли никодимовцами и подозревали в грехах только из-за духовной близости с митрополитом.

В консервативных кругах Русской Церкви преобладает негативная оценка: в вину ему ставится, прежде всего, экуменизм и в особенности его увлечение католичеством. О последнем с некоторым недоумением пишет в своих воспоминаниях о нём архиепископ Василий Кривошеин.

Что многих из нас смущало (как в России, так и на Западе), так это увлечение митрополита Никодима католичеством! Увлечение это было во многом иррациональное, почти патологическое. Началось оно не сразу и с каждым годом всё более развивалось. Думаю, что вначале на него повлиял А. Л. Казем-Бек. Помню как ещё в 1960 году в Москве, в разгар хрущёвского гонения на Церковь, он развивал мне мысль, что нам не нужно искать сближения с ВСЦ (это не серьёзная организация), а вот католики — это другое дело, они нам могут помочь и с ними нужно объединяться. Говорят также, что длинная, в 600 страниц, магистерская диссертация митрополита Никодима в значительной степени была написана Казем-Беком. Полагаю, что к католицизму митрополита Никодима прежде всего привлекало имевшееся у него представление о нём как о могущественной, строго дисциплинированной единой Церкви. Напрасно мы много раз ему говорили, что такая картина не соответствует современной действительности, что сейчас в католической Церкви дисциплина подорвана хуже, чем в Православии. Говорили ему, что священники служат мессу, как кому вздумается, а богословы отрицают основные догмы веры. Митрополит Никодим ни за что не хотел отрешиться от сложившегося у него убеждения на католицизм! На него действовала внешность.

Правозащитник священник Георгий Эдельштейн так характеризовал церковно-политический курс Никодима в 1994 году: «<…> это линия слияния Церкви с государством, и главное — это линия уничтожения Церкви. Это линия, когда Моспатриархия становится средством, орудием. И вообще Церковь становится средством в политической интриге, борьбе.»

По смерти Патриарха Алексия I возникла реальная возможность, что патриархом будет избран митрополит Никодим. В Обращении к Поместному Собору 1971 г. «По поводу новоявленного лжеучения митр. Никодима (Ротова)» священника Н. Гайнова и мирян Ф. Карелина, Л. Регельсона и В. Капитанчука делалась попытка показать, что митрополит Никодим с группой богословов на протяжении ряда лет «развивал и насаждал в Русской Церкви новое, соборно не обсуждавшееся учение в духе апокалиптического религиозного коммунизма, в котором давалась новая догматическая формулировка тех основ христианской веры, которые не были сформулированы в Догматах Вселенских Соборов.»

«Всемогущим ересиархом», «никодимовщиной» называет его и его деятельность православный публицист К. Ю. Душенов, оппозиционно настроенный по отношению к руководству Московской Патриархии. В СМИ выплеснулись обвинения Никодима в гомосексуализме, использующие клише неясного происхождения — «никодимов грех».

В сентябре 2008 года протоиерей Михаил Ардов (РПАЦ) считал: «То, что принято сегодня называть „никодимовщиной“, — это вторая фаза развития сергианства». Церковный обозреватель Михаил Ситников тогда же писал: «То, что митрополит осознанно шёл на контакт со спецслужбами большевистского государства с самого начала своей карьеры, не может вызывать особых сомнений. Это было свойственно большинству иерархов Русской Православной Церкви Московского патриархата до и после него. Однако случай именно Никодима (Ротова) логичней всего считать последним апробированием государственно-церковных отношений, после которого политика спецслужб в отношении роли РПЦ МП при советской власти сложилась окончательно. <…> Вполне вероятно, что один из её ведущих иерархов пошёл на личный риск сопротивления планам государства, рассчитывающего сделать из Церкви добровольного партнера в распространении коммунистической идеологии. После обнаружения того, что деятельность митрополита не соответствует интересам государства, но укрепляет позиции Церкви, спецслужбы ликвидировали опасного „двойного агента“ и отказались от перспективы попыток договариваться с РПЦ МП навсегда. <…> После митрополита Никодима Церковь рассматривалась не как возможный партнер власти, а только в примитивно сервильном качестве. После неудачной „пробы пера“ с Никодимом, отказ государства от партнерских отношений с Московской патриархией был настолько категоричным, что все попытки последующего руководства РПЦ МП переиграть ситуацию заново оставались и по сей день остаются обреченными на неудачу.»

В январе 2009 года «друг молодости» архимандрита Кирилла (Гундяева) Вадим Алексеевич Мельников (в начале 1970-х консул Представительства СССР в Женеве), вспоминая о приезде митрополита Никодима в Женеву, говорил: «Он приезжал туда в составе делегации. Кирилл предупредил его, что я консул, но имею отношение к спецслужбам. Я боялся этой встречи, знал, что Никодим с ненавистью относился к органам.»

12 октября 2009 года в Санкт-Петербурге Патриарх Кирилл (Гундяев) возглавил памятные мероприятия по случаю 80-летия со дня рождения митрополита Никодима (Ротова).

Труды

• Митрополит Никодим (Ротов) - православный богослов в эпоху социализма. К 80-летию со дня рождения. Из богословского наследия Митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима за 1956 - 1967 гг. СПб.: Князь-Владимирский соб., 2009. 218 с.
• Богословские труды. Сб. 20. Сборник посвящен Митрополиту Ленинградскому и Новгородскому Никодиму (+ 5 сентября 1978). М.: Издание Московской Патриархии, 1979.