30 ноября 1939 г. началась советско-финляндская зимняя война 1939—1940 гг., образно названная поэтом А.Т.Твардовским «незнаменитой войной». В Московском университете был объявлен набор добровольцев из числа студентов, особенно приветствовались спортсмены-лыжники. Евгений Николаевич оказался в действующей армии на финском фронте. Он рассказывал, что ни по форме одежды, ни по военной выучке большинство красноармейцев не было готово к ведению боевых действий в условиях суровой зимы, особенно на открытых пространствах. Оружие и боевая техника отказывали, бывали случаи, когда командиры бросали на произвол судьбы своих подчиненных в тяжелых ситуациях, нередко отсутствовало единое управление войсками. Потери Красной Армии были велики.
После заключения 12 марта 1940 г. советско-финского мирного договора Е. Н. Березкин не был демобилизован. О начале Великой Отечественной войны он узнал из сеанса радиосвязи, находясь на ночном дежурстве в одной из воинских частей Ленинградского военного округа. Когда немцы подошли к Ленинграду, Евгений Николаевич был назначен командиром разведгруппы из 5 человек, которая отправилась на выполнение боевого задания. Бедой разведчиков были неточные карты, на которых были нанесены ориентиры еще времен первой империалистической войны. Группа заблудилась и не смогла вернуться в часть в назначенный срок. Кроме того, случилась неожиданная стычка с неприятелем, и два разведчика погибли. На пятые сутки оставшимся в живых трем красноармейцам разведгруппы Е. Н. Березкина удалось выйти к своим. Разведчики были разоружены, арестованы, избиты, командиру Е. Н. Березкину выбили передние зубы. Военный трибунал приговорил «немецких шпионов» к расстрелу. В ночь перед расстрелом кто-то из членов трибунала решил проверить, существует ли на самом деле воинская часть и названный Е. Н. Березкиным ее начальник штаба. И случилось чудо! Часть, из которой ушла на выполнение боевого задания разведгруппа Е. Н. Березкина, понесла тяжелые потери и была расформирована, но начальник штаба был жив. Он подтвердил правдивость слов командира разведгруппы Е. Н. Березкина, назвал фамилии остальных бойцов группы. Смертный приговор «немецким шпионам» был заменен отправкой «дезертиров» в штрафной батальон. Вот почему Евгений Николаевич Березкин, начавший Великую Отечественную войну офицером, закончил ее в воинском звании «старший сержант». Контингент штрафников, с которыми вместе пришлось воевать Е. Н. Березкину, постоянно менялся, но основной его костяк составляли бывшие заключенные, осужденные за воровство. Здесь были и «медвежатники»-одиночки, и карманники-"щипачи", и проштрафившийся бухгалтер одного из столичных универмагов. Трудно было управляться с этими людьми, поначалу не проходило и суток, чтобы кто-нибудь что-нибудь не украл. В штрафных батальонах офицерских званий не было, но командир батальона Е. Н. Березкин имел своего денщика, «прославившегося» в мирное время дерзкими ограблениями касс продуктовых магазинов где-то на Урале. Проблема с картами оставалась острой. Лучшие топографические карты местности были у неприятеля. Утром одного из мартовских дней, в день своего рождения, Е. Н. Березкин обнаружил в землянке у своего изголовья подробнейшую карту на немецком языке и парабеллум. Оказывается, ночью его денщик бесшумно, без единого выстрела, перешел линию фронта, проник в немецкий окоп, выкрал у спавшего там немецкого офицера планшет и оружие для своего командира и так же незаметно вернулся назад.
Все это Евгений Николаевич рассказал автору этих строк в мае 1972 года, когда мы вместе ездили в Ленинград в командировку. В один из дней этой командировки Евгений Николаевич предложил мне поехать с ним в Ораниенбаум. Я и не заметил, когда он купил букетик гвоздик. Вопреки моему ожиданию в музей мы не пошли, а пошли куда-то в лес и остановились у поросшей молодой травой старой траншеи. Евгений Николаевич наклонился, положил на ее край цветы и на какое-то время замер в глубоком молчании.
После войны Е. Н. Березкин вернулся в Москву и пошел работать на стройку. Однажды он встретил на улице своего однокурсника, тоже участника войны, который рассказал, что студентов физмата МГУ довоенного набора принимают в университет на первый курс без экзаменов. Е. Н. Березкин пришел в университет, с которым уже не расставался до конца своих дней. В университете Е. Н. Березкину довелось учиться у выдающегося ученого-механика члена-корреспондента АН СССР Николая Гурьевича Четаева (1902—1959). Кроме общего курса механики, Николай Гурьевич читал спецкурс по теории устойчивости движения. Студент-фронтовик Березкин без колебаний выбрал свою будущую специализацию. В аспирантуру он пошел учиться к Четаеву, под руководством которого успешно защитил кандидатскую диссертацию. По рекомендации Четаева Е. Н. Березкин был оставлен работать на кафедре теоретической механики в должности ассистента. Учителя и ученика связывали и неформальные отношения: оба были страстными рыболовами-любителями.
английский перевод // J. Appl. Math. Mech. 23, 1959, 864—871.
Обе статьи Е.Н.Берёзкина попали в поле зрения американского реферативного журнала «Mathematical Reviews». Вышли рефераты:
К сожалению, в первом издании «Лекций» (особенно в Ч.2) встречается большое число досадных опечаток и неточностей. Поэтому Е. Н. Березкиным было подготовлено второе издание в виде книги с грифом «Допущено Министерством высшего и среднего образования СССР в качестве пособия для студентов университетов».
Книги вызвали неоднозначную реакцию коллег по кафедре. Прозвучало обвинение, что они представляют заимствование курса теоретической механики, читавшегося Н. Г. Четаевым в Казанском и Московском университетах. Эти пересуды сократили жизнь Евгения Николаевича.
Когда в 1987 году, уже после смерти Евгения Николаевича, по сохранившимся конспектам слушателей была издана книга «Теоретическая механика» Н. Г. Четаева (М.: изд-во «Наука». 1987. 368 с.), то оказалось, что книги разные, написаны разным языком и ориентированы на разные категории читателей: прекрасный курс Четаева в силу своей лаконичности не подходит для первоначального изучения университетского курса теоретической механики (хотя очень расширяет кругозор и обогащает знания специалистов, особенно преподавателей механики), а курс Е. Н. Березкина в расширенном виде следует структуре курса Четаева, дополнен большим числом разнообразных, методически грамотно подобранных примеров и остается полезным пособием по механике для студентов и аспирантов механических специальностей университетов.
Много сил и времени отдавал Е. Н. Березкин учебно-методической работе. Вспоминаю учебный семинар, который вел Евгений Николаевич. На первом занятии по динамике системы он продемонстрировал нам 3 способа составления уравнений движения тяжелого неоднородного диска, катящегося по прямолинейному рельсу: путем составления функции и уравнения Лагранжа, по теореме «живых сил» и, следуя красивой идее П. В. Воронца (1871—1923), с помощью момента количеств движения, подсчитанного относительно подвижной точки контакта катящегося диска. Все три уравнения совпали, чему мы, студенты, только начавшие постигать азы механики, были немало удивлены.
Скончался Евгений Николаевич Березкин в декабре 1976 года после повторного инфаркта миокарда. Похоронен на Николо-Хованском кладбище. Светлая ему память!
А. С. Сумбатов