Александр Иванович Боярский

Семья

• Отец — псаломщик Иван Иванович Сегенюк.
• Мать — Феликса Венедиктовна, урождённая Боярская, из польских православных дворян. В 1916 священник Александр Сегенюк официально принял фамилию матери.
• Брат — Иван Иванович Сегенюк, участник Первой мировой войны, затем служил в Красной армии, в 1921 был командиром 8-й батареи воздушной бригады.
• Жена — Екатерина Николаевна, урождённая Бояновская, дочь директора государственного банка Николая Игнатьевича Бояновского. В 1946—1956 преподавала английский и французский языки в Ленинградской духовной академии.

Сыновья:

• Алексей Александрович Боярский — артист.
• Павел Александрович Боярский — инженер, участник Великой Отечественной войны.
• Сергей Александрович Боярский — артист театра и кино.
• Николай Александрович Боярский — артист театра и кино, народный артист РСФСР, участник Великой Отечественной войны.

Внуки:

• Александр Сергеевич Боярский (1938—1980) — артист театра и кино.
• Михаил Сергеевич Боярский (р. 1949) — артист театра и кино, Народный артист РСФСР.
• Екатерина Николаевна Боярская — театровед, автор книги (2007) «Театральная династия Боярских» ISBN 5-373-00409-X

Правнуки:

• Елизавета Михайловна Боярская — актриса театра и кино.
• Сергей Михайлович Боярский — музыкант, бизнесмен.

Образование

В 1901 был исключён из семинарии за «толстовство» и «вольнодумство», затем ему разрешили завершить образование. Окончил Волынскую духовную семинарию (1906), Санкт-Петербургскую духовную академию со степенью кандидата богословия (1911).

«Рабочий батюшка»

Ещё в студенческие годы проявил интерес к рабочему вопросу, проводил на постоянной основе беседы среди рабочих Спасо-Петровской мануфактуры. По словам А. Э. Краснова-Левитина,

С 1912 года — иерей, служил на приходе на пограничной станции Вержболово. Когда началась Первая мировая война стал полковым священником, в 1915 недолго занимал пост смотрителя Виленского духовного училища.

С 1915 году служил в Петрограде: вначале в храме св. Марии Магдалины при Училище лекарских помощниц и фельдшериц, затем — в Троицком храме в Колпине, в рабочем пригороде Петрограда. Уже вскоре в приходе были созданы бесплатная столовая, приходской кооператив, огород и пасека, велась благотворительная деятельность, проводились лекции на церковно-общественные темы. В «Истории фабрик и заводов», изданной в СССР в 1930-е годы, отмечалось влияние молодого священника на рабочих Обуховского завода. По словам А. Э. Краснова-Левитина,

В 1917 году был избран гласным Колпинской городской думы, выступал с демократических позиций, сторонник христианского социализма. Стал одним из организаторов Всероссийского союза демократического православного духовенства и мирян. Был сторонником церковных реформ, создал при храме молодёжный «кружок церковных реформаторов». Дружил с протоиереем Александром Введенским, будущим обновленческим митрополитом. С 1918 — настоятель Троицкого храма в Колпино. Вместе с Введенским и рядом других сторонников церковных реформ входил в состав редакционного комитета журнала «Соборный разум», редактировал его общественный отдел. Выступал за «социально ориентированную церковь», которая бы выступала на стороне трудового народа, так как «на его стороне правда». С 1921 года — протоиерей. Преподавал в Петроградском богословском институте.

В 1921 году был арестован по обвинению в контрреволюционной агитации. Прошение о его освобождении подписали 1400 рабочих, однако священник всё равно был приговорён к году принудительных работ с высылкой за пределы Петроградской губернии. Находясь в заключении, обратился к уполномоченному губернской ЧК с просьбой не смешивать его с «контрреволюционными попами» и разрешить участвовать в помощи голодающим. Заявил, что принимал очень многое из программы коммунистов, кроме разрешения религиозного вопроса. Вскоре был освобождён по болезни (туберкулёз лёгких), вернулся к исполнению обязанностей настоятеля храма.

Обновленческий деятель

С 1922 года был одним из лидеров обновленческого движения, обвинил реакционное духовенство в равнодушии к судьбе голодающих Поволжья. Стал настоятелем Успенского храма, членом Петроградского епархиального управления. На судебном процессе над митрополитом Вениамином (Казанским) (1922) выступал в качестве свидетеля защиты.

В 1922 году участвовал в деятельности наиболее радикальной обновленческой группировки «Живая церковь». Однако уж осенью того же года ушёл из неё вместе с Введенским — они стали лидерами вновь созданной более умеренной организации — Союза общин древле-апостольской церкви. В 1923 году вошёл в состав обновленческого Высшего церковного управления, в августе того же года переименованного в Священный Синод.

В 1924—1930 годы был настоятелем ленинградского храма Спаса-на-Сенной, одновременно оставался и настоятелем Троицкого храма в Колпино. В январе — августе 1926 был также настоятелем Исаакиевского собора.

В апреле — мае 1925 года находился под арестом, но был вскоре освобождён.

С 1925 года — протопресвитер. Преподавал практическое богословие в Ленинградском богословском институте. Устраивал в своём храме «детские всенощные», которые совершались по особому, весьма сокращённому чину. Во время этих всенощных дети пели, читали, прислуживали и звонили — взрослым разрешалось только стоять у стен по периметру храма.

Священник Сергий Желудков вспоминал со слов своего знакомого об одном из эпизодов жизни Боярского. Когда отец Александр, уже будучи обновленцем, говорил проповедь

По семейным воспоминаниям, Боярский

В 1930 (или 1931) году был откомандирован (по сути, выслан) из Ленинграда в Кинешму. Существует версия, что его активная деятельность не нравилась атеистическим властям, которые в условиях ликвидации НЭПа перестали делать серьёзную ставку на обновленческое движение.

С 1933 — обновленческий епископ Ивановский и Кинешемский. В том же году был возведён в сан архиепископа, с 1935 — митрополит.

Арест, тюрьма, расстрел

17 марта 1936 года был арестован в Иванове, обвинён в антисоветской агитации и в том, что объединял вокруг себя «реакционно и фашистски настроенную» часть обновленческого духовенства, высланную из Ленинграда и области. Проходил по одному делу с другим обновленческим иерархом — Константином Александровичем Смирновым. Постановлением Особого совещания НКВД СССР от 15 июля 1936 приговорён к пяти годам заключения, наказание отбывал в Суздальской тюрьме. 9 сентября 1937 осуждён к расстрелу, приговор в тот же день был приведён в исполнение в тюрьме в Суздале. По мнению А. Э. Краснова-Левитина, среди деятелей обновленчества он один вошёл в историю в ореоле мученика.

Библиография

• Церковь и демократия (Спутник христианина-демократа). Пг, 1918.